Горпарк, летнее кафе, пластиковые стаканчики, вид на трамвайную остановку…



- Слушай, Владислав, заходил на твой дневник, зачем ты опять вспомнил эту «бородатую» историю?

- Какую именно?

- Ну, эту, про загулявших в Краснодаре финнов.

- Наверное, что похоронить ее в сети и больше никогда ее никому не рассказывать.

- Так ты ж ее в сети уже хоронил где-то…

- Да, видать осиновый кол не вбил. Все остальные за тот период давно затерлись…

- В смысле «за тот период»?

- Ну, там, жизнь выкидывает всякие коленца, ты их изустно излагаешь всем окружающим, потом неознакомленные-с-этой-историей окружающие заканчиваются, ты перестаешь ее рассказывать, потом находишь новую историю, а старая, от долгого неиспользывания забывается. Вроде, как твой хит – про то как ты на раскопах в погребальную камеру провалился и выбраться не мог, или другой мой – про то, как меня милиция задержала по подозрению в терроризме, потому что я в своей машине муляж бомбы перевозил, которая была одолжена в реквизиторской Драмтеатра для какого-то КВНа.

- А я не помню ее…

- Я ее тоже не помню… ну, почти не помню…

- Зато я помню, как ты рассказывал, про то, как ты путь домой искал попробовав ЛСД.

- Ну…, та история к другому периоду жизни относится, студенческие истории не грех всю жизнь вспоминать… и рассказывать. Чем дальше, тем приятнее воспоминания… А кому интересны всякие рабочие траблы, вроде того как я пустой контейнер на таможне для проверки предоставил. И ведь самому смешным это казалось… Эх, молодой был… А ведь чуть не посадили…

- Какие-то у тебя проблемы с законом постоянно…

- Да ладно, у меня, а кого как-то милиция задержала вместе с Димой по подозрению в ограблении Диминой же квартиры? Или по подозрению во взломе мебельного салона, который ты же и охранял?

- А в последнем случае и ты присутствовал. И, к тому ж, это опять студенчество. А рабочие темы у тебя было забавно слушать, про то, как вы иностранцев в офисе в пятницу вечером забыли или как ты ездил на расследование ДТП в Абхазию.

- А чё Абхазия, шесть дней беспрерывной пьянки, тебе это может и вновь, а вот, например, наших драйверов из Мажуровской бригады этим не удивишь.

- О! А где ж ты им это рассказывал, ты ж на «трубе» лет пять как не работаешь.

- Да, вот, встретил их недавно на вашей корпоративной базе отдыха. Ты ж знаешь, у меня туда ходы есть. Они с семьями, ну, то-сё, маленькое застолье с «а ты помнишь?», финнов этих вспомнили, естественно, тут кто-то и брянул: «А пусть Ходасевич расскажет», ну, я и рассказал…

- Как на твоем дневнике.

- Да, типа, каноническая версия.

- И они терпели? Все ж было совершенно не так…

- Это ж больше для их жен рассказывалось. Ну, они знают, ты знаешь, что на самом деле в этой компании финн был только один…

- К тому ж, раньше всех вырубившийся и в походах не участвовавший.

- А дольше всех гулял… этот…

- Голландец…

- Да они такие… Да и руководство по потолку не бегало…

- А что ему по потолку-то бегать, они уж привычные, что как такая комиссия – так это загул на неделю. Помнишь того француза, который, посеяв свой мобильник в туалете «Страйка» стульями кидаться в официантов стал.

- Помню, но все ж, и милиция была и поиски баграми вот, как раз, вон в том пруду.

- Да, это, что, от нас исходило? Это все та молодая дура, переводчица, которая с ними приехала, всю бодягу подняла, ее на следующее утро переклинило, еще день сдерживали, но вечером она все-таки в милицию рванула и хоть там быстро разобрались с кем дело имеют, заявление было уже принято и пришлось работать.

- Помню, менты уже сами подходили к шефу и просили ее избавить от нее.

- Так она это отношение к себе видела и только больше распалялась. Как вы, такие-сякие, меня не слушать… Ну, в общем, обычная москальская дура…

- Ох, не любишь ты москалей…

- А за что их любить, оккупанты собственной страны…

- Да это не оккупанство это было, а просто «ревность нововобращенного»…

- Новообращенного во что?

- Ну…, в зарплату в тыщу баксов, которую своей суетой она честно хотела отработать…

-Так она не могла успокоиться даже, когда бритишь с бомжами вместе в гостиницу вернулся. Все допытывалась: насильственно – не насильственно.

- Кстати, меня самого удивляет - как он с ними общий язык нашел.

- Да обычная история. Опять же, помнишь этого Джорджа из Техаса, которого Виталик возил. У него еще каска была как ковбойская шляпа, только пластиковая.

- Да помню, Виталик на него сильно обиделся, потому что, когда у Джорджа и его коллег заканчивался контракт, джорджевские коллеги на память подарили своим водителям кто фотоаппарат, кто видик, а Джордж Виталику пачку недокуренных сигарет и початую упаковку безалкогольного пива.

- Так вот, Джордж этот возвращался, взял еще на год контракт, наверное, хотел продлить его, но тут все достроили, всех подсокращали и Джордж должен был уехать домой… А он остался… как нелегал. Спаровался с какой-то гостиничной блядью и стал жить у нее. И пока запрос из посольства не пришел, никто и не догадывался, что он в Краснодаре ошивается. Вот тут действительно пришлось побегать, поискать, а потом, еще и повыпихивать. Его ж силком пришлось в аэропорт этапировать, а он все за березки хватался… Говорят, сейчас с семьей расходится, и эту… свою выписать к себе хочет. А «эта» страшная и с головой не дружит – пивную пробку понюхает, такое творить начинает… Так, даже когда Джордж уже у нее жил, она все равно «работать» продолжала. А ты говоришь – пьяный бритишь, Джордж же – абсолютный трезвенник.